Ночной поезд в Инсбрук - Страница 65

— Дай сюда!

Она дотянулась и выхватила из его рук паспорт.

— Я остаюсь при своем мнении. Твои же улики доказывают, что все осталось по-прежнему.

— Нет, не доказывают! Откуда ты знаешь, может, я там отпуск проводила. А вот твой паспорт помог бы разобраться во всем раз и навсегда. Покажи мне его.

Он начал барабанить большими пальцами по ремню.

— Ричард, я жду.

— Зачем мне показывать тебе свой паспорт? Что я этим смогу доказать?

Атмосфера в купе накалилась до предела. Казалось, что в воздухе раздастся взрыв. Близка развязка? Сейчас мы узнаем всю правду? Если паспорт Ричарда был оформлен не в Каире, то его версия окажется под сомнением.

— Мне выписали новый паспорт, — сказал он, — в прошлом году. Дома.

Фрэнсис возмутилась.

— И ты хочешь, чтобы я поверила этому.

Он начал тихонько покачиваться на месте, как маленький мальчик, которого отчитывают за шалость.

Она спрыгнула сверху, чтобы посмотреть ему в глаза, но через секунду успокоилась и сказала:

— Как ты мог? Наплел тут с три короба, черт возьми, а у меня сердце кровью истекает. И как тебе в голову могло прийти так со мной поступить? Со мной ведь что угодно могло случиться. И с тобой могло произойти все что угодно. Я могла поставить на уши всех дипломатов в Африке, разыскивая тебя!

— И почему же не поставила? — тихо сказал он. — По крайней мере, хоть нашла бы меня. А вместо этого ты поехала дальше. И это ты называешь верностью, Фрэнсис?

— Ты говоришь мне о верности? Ты бросил меня и даже не хочешь в этом признаться!

— Мне не в чем признаваться, я ни в чем не виноват.

— Ну, так докажи, покажи мне свой паспорт!

— Не могу. Тот паспорт испорчен. Фрэнк изрисовал его и вырвал из него странички.

— Что? Какой еще Фрэнк?

— Мой племянник. Ребенок Орлы. Он добрался до него, когда мы были в Дублине в прошлом году, и разорвал.

— Ты что, шутишь? — сказала она, усмехнувшись. — Хватит мне лапшу на уши вешать, мне ее уже складывать некуда.

Ей наконец удалось поймать его с поличным, и он это понимал. И мне безумно хотелось высунуться и внести свой вклад в их разбирательство со словами: «Ну, теперь все более-менее ясно, как вы думаете? А теперь, если вы позволите, мне надо выйти».

Ричард чуть слышно сказал:

— У меня есть доказательство.

Застоявшийся воздух зазвенел, будто в купе раздался маленький взрыв.

— Доказательство? — переспросила она.

— Да.

— Ты можешь доказать, что сказал правду, несмотря на то что оформил паспорт в Дублине?

— В какой-то мере. Я могу подтвердить, что я был там, где и говорил, когда все это произошло.

— И ты действительно хочешь, чтобы я поверила, что за четыре года ты потерял два паспорта, один из которых выхватили у тебя из рук в поезде, а другой разрисовал твой племянник?

— Тебе это может не понравиться, но я могу это доказать и думаю, ты должна мне поверить.

— С какой стати?

— У меня есть письмо. Ну, было письмо, которое свидетельствует о том, что у нас с тобой были не совсем одинаковые планы на будущее.

— Я тебя слушаю.

— По иронии судьбы, — неуверенно начал он, — как раз в то время, когда ты решила отказаться ради меня от целого мира, я пустился странствовать. Может, от отчаяния, но скорее в надежде снова встретить тебя.

12

Ричард покинул Хартум, как только ему дали выездную визу. Эндрю посоветовал ему сократить расходы и вернуться на работу, но он не собирался сдаваться и совсем не собирался возвращаться в Лондон. Ему казалось, что это последнее место на Земле, куда могла бы отправиться Фрэнсис.

Эндрю возражал:

— Только там она сможет найти тебя. В конце концов, она объявится, и ты ее упустишь.

Но его слова не убедили Ричарда. Если бы она хотела, то разыскала бы его в Хартуме, и, кроме того, по приезде в Лондон его тут же затянули бы заботы, и тогда уж ему точно никогда не выбраться. Он использовал все отпускное время за год, ему даже перед Рождеством выходных не предоставят. Кроме того, самым разумным было бы отправиться в Лондон, а ему больше не хотелось поступать так, как велит разум. Экспресс «Долина Нила» освободил его от иллюзий, которые несут с собой такие понятия, как благоразумие и осмотрительность. Может быть, это был лишь способ отдалить неизбежное, может быть, он не хотел смотреть в лицо истине — но убедил себя, что, если хочет опять встретить Фрэнсис, ему придется вести ее образ жизни. Попрощавшись с Эндрю и с Хартумом, он улетел в Каир.

Прямо из аэропорта он проехал в отель «Лонгчампс» и, когда вошел в вестибюль, тут же понял, что Фрэнсис здесь уже была, — да, месяц назад вместе с ним, но и после того тоже. Он поселился в гостинице и поднялся на балкон выпить чего-нибудь холодного и собраться с мыслями. Вернувшись в шумную столицу, обладающую всеми благами Запада, он почувствовал себя совершенно голым без кредитных карточек, и хотя ему только что перечислили зарплату на счет, его финансовое положение было шатким. Его маленькое незапланированное приключение начинало потихоньку опустошать счет в банке, и деньги, отложенные на квартиру, перекочевали в кассу отеля «Меридиен». Переход из безграничных просторов пустыни в уютную роскошь дорогого отеля стоил ему немалых вложений, но тогда «Меридиен» стал для него оазисом. Или Эндрю исполнил роль оазиса в его злоключениях? Ричард уже скучал по шотландцу, более того, он скучал по Хартуму, сидя на небольшой, залитой солнцем террасе гостиничного ресторана. Каир был совершенно другим. Он забыл, как бывает шумно в больших городах, забыл о загазованных улицах, о том, как спертый воздух стоит, скопившись между зданиями, будто поддерживая их в вертикальном положении.